Для сопоставления методов регулирования торговли в сети Интернет и офлайн необходимо, прежде всего, установить особенности Интернет-среды, в которую предлагается перенести основной массив торговли между государствами-участниками БРИКС.

         Если при анализе процессов регулирования торговли офлайн должны приниматься во внимание, прежде всего, экономические и социальные факторы, для развития экономической деятельности в сети Интернет неизбежно должны учитываться некоторые ее технические характеристики[1], поскольку взаимодействие между компьютерами возможно только при соблюдении определенных технических правил, которые называются «протоколами»[2]. Специалисты в области информационных технологий подчеркивают, что существующие ныне отдельные протоколы в будущем образуют целую сеть, которая получила название «сеть следующего поколения»[3]; ее нередко обозначают английской аббревиатурой  NGN[4]. Технически эта сеть состоит из так называемых уровней предоставления услуг, под которыми понимается инфраструктура, сетевые услуги, услуги, производящие добавленную стоимость, а также предоставление информационных услуг. Поэтому уровень становится технологически ключевым элементом компонентов трафика. С точки зрения управления этот факт подразумевает переход от режима «доступ к сети» к режиму «доступ к уровню», где конкуренты получают равные формы доступа. Эти технические данные имеют непосредственное значение для функционирования мирового рынка торговли: применение сетей нового поколения (NGN) окажет существенное влияние на бизнес-модели и биллинговые системы, а также и на структуры рынка. Поэтому нельзя недооценивать риск монополизации отдельной сети теми, кому принадлежит инфраструктура:  NGN позволяют  им играть доминирующую роль на рынке. Между тем именно широкополосная связь, на которой основана концепция NGN, пользуется растущей популярностью. В связи с этим перед регулятором встает важная задача обеспечения справедливого баланса между интересами инвесторов и иных участников рынка[5].

         Исходя из характеристик сети Интернет, можно выделить несколько принципиальных особенностей, лежащих в основе всего правопорядка данной сети[6]:

а) свободное обращение информации в  сети Интернет;

б) обеспечение безопасности данных, помещенных в Сеть;

в) действие международно-правового принципа  территориальной юрисдикции в  виртуальном пространстве

г) сотрудничество государств и  заинтересованных лиц в сети Интернет

     Теперь кратко рассмотрим содержание каждого отдельного положения.

а) свободное обращение информации в  сети Интернет

      Его источником обычно называют принцип свободы самовыражения[7], хотя с развитием сети Интернет оно получило новое содержание.

      Принцип свободы самовыражения закреплен на универсальном уровне  в ст.19 Международного пакта о гражданских и политических правах[8], при этом специально подчеркивается, что средство передачи информации не имеет значения.

     В Европе соответствующее право записано в ст.10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод 1950г., принятой в рамках Советы Европы, так что ее обычно называют Европейской конвенцией о правах человека[9]. Свобода выражения через Интернет, несомненно, подпадает под ст.10. Такое мнение подтверждается решением Европейского суда по правам человека по делу TimesNewspaperLtd. v. UnitedKingdom[10], в котором было сказано, что свобода информации распространяется не только на контент провайдеров, но и на обычных пользователей Интернет.

В другом деле, Fatullayevv. Azerbaijan[11], ЕСПЧ ясно приравнял популярный интернет-форум к печатным медиа. Для сети Интернет, которая не признает государственных границ, особенно важна фраза «независимо от государственных границ».

     По нашему мнению, свобода информации в сети Интернет порождается самими свойствами информации. Л.К.Терещенко, перечисляя свойства информации, имеющие принципиальное значение для характеристики информации как объекта правоотношений и установления ее правового режима, называет, в частности, обособляемость информации от ее обладателя;  неисчерпаемость;  субстанциональную несамостоятельность; непотребляемость в процессе использования (неуничтожимость), а также возможность неограниченного тиражирования, копирования, воспроизведения и преобразования (трансформации) форм фиксации информации[12].

      Из права прав человека часто выводят еще одну важную свободу сети Интернет –свободу самого интернет-бизнеса[13]. Возможность для провайдеров вести дела в сети Интернет непосредственно связана с их способностью определять контент размещаемой информации. Таким образом, право провайдера на самовыражение - одно из важнейших прав человека – непосредственно зависит от его права вести коммерческие дела. Именно такую правовую позицию занял Европейский суд по правам человека в делеTimesNewspaperLtd. В его решении не содержится защита коммерческой деятельности как таковой, но утверждается, что интернет-провайдер может в чрезвычайных обстоятельствах опираться на свое право собственности, закрепленное в ст.1 Первого протокола к Конвенции о защите прав человека и основных свобод[14]. В деле Megadat.comSRLv. Moldova[15]ЕСПЧ заявил, что лицензия на предоставление услуг в сети Интернет - это собственность в смысле ст.1 Первого протокола, и приостановка лицензии фактически равна вмешательству в бизнес[16].

   Другой пример имущественных прав в сети Интернет, защищаемых приведенной статьей, - это зарегистрированные доменные имена[17].

      Впрочем, ЕСПЧ далек от того, чтобы безоглядно защищать интернет-провайдеров. Следует отметить, что никакой защиты собственности не предусмотрено в упоминавшемся выше Пакте о гражданских и политических правах. В Факультативном Протоколе № 1 к Пакту компаниям даже не предоставлено право обращения в Комитет по правам человека.

      В результате дальнейшего развития международного права принцип свободы бизнеса в сети Интернет получил подтверждение в нормах международного торгового права, сложившегося после принятия Марракешского пакета соглашений[18] и создания Всемирной торговой организации[19]

    Важнейшее положение в этом отношении - запрет количественного ограничения импорта, введенный статьей XI Генерального соглашения по тарифам и торговле (ГАТТ) - одним из четырех центральных соглашений «права ВТО». Этим запретом обеспечивается свободный доступ к рынку всех производителей.

     Немного сложнее обстоит дело с другим центральным соглашением ВТО, а именно Генеральным соглашением по торговле услугами (ГАТС), ст. XVI которого фиксирует доступ к рынку в качестве специфического обязательства. Данное положение имеет наибольшее значение для торговли в сети Интернет, где нет обмена товарами в физической форме, а имеет место скорее обмен услугами. Специфическое обязательство, изложенное в ст. XVI ГАТС, не означает автоматического предоставления доступа на рынок. Именно такое толкование было дано Органом по разрешению споров ВТО в решениях по некоторым делам[20]. Такой доступ зависит скорее от решения государства включить в списки специфических обязательств тех или иных категорий услуг, что предусмотрено в ст. XX ГАТС. Значит, безусловный свободный выход на рынок возможен только в том случае, если государства включат те или иные категории интернет-услуг в свои списки специфических обязательств. При этом будет иметь значение также и техническая квалификация той или иной услуги. Например, доступ на рынок такой услуги, как азартная игра в сети Интернет, будет зависеть от уже установленного государством порядка осуществления данного вида деятельности. Необходимость такой связи была установлена Органом по разрешению споров ВТО в деле об азартных играх в США[21], который подчеркнул также, что свобода доступа на рынок может уступить другим принципам общественного регулирования, как, например, соображениям морали.

б) обеспечение безопасности данных, помещенных в Сеть

      Данное положение также берет свое начало в праве прав человека. Ст.17 Международного пакта о гражданских и политических правах защищает право человека на неприкосновенность частной жизни, семьи, жилища, переписки, чести и репутации. Ст.8 Европейской конвенции о правах человека говорит о частной и семейной жизни, жилище и корреспонденции. Обе статьи имеют широкий спектр применения, границы которого уточнены в решениях Европейского суда по правам человека. Исходя из этих решений, можно утверждать, что к защищенной корреспонденции относится электронная почта. К частной жизни человека относятся данные, передаваемые через Интернет, если только они специально не предназначены для публичного доступа. В решении по делу Coplandv. UnitedKingdomЕвропейский суд по правам человека без колебаний квалифицировал использование работником сети Интернет как часть ее частной жизни и корреспонденции[22]. Поэтому, заявил Суд, контроль со стороны государственных органов над частным использованием сети Интернет и содержанием этого использования, включая электронную почту, составляет вмешательство в частную жизнь. То же самое может быть отнесено к обязательству интернет - провайдеров создавать хранилище интернет данных, как это предусмотрено в Директиве Евросоюза о сохранении данных, полученных или обработанных  в связи с предоставлением публично доступных услуг электронной связи[23].

      В деле Wypychv. PolandЕСПЧ заявил, что и лицо, не использующее Интернет, может быть признано скомпрометированным публикацией в сети информации, касающейся ее или его. Если такая информация публикуется по решению властей или вследствие требований законодательства, это есть вмешательство государства в частную жизнь[24].

      Угроза частной жизни может проистекать также со стороны частных лиц или организаций в том случае, если они хранят большие количества частных данных, которые могут составить компромат или нанести ущерб индивиду, если они похищены или стали объектом злоупотребления. Это может случиться и без злоупотребления, как показывает публикация некоторых профессиональных рейтингов. В этих случаях государство обязано принять меры к охране тайны персональных данных.

      Таким образом, имеет место юридическое противоречие, которое проявилось в делах, рассматривавшихся Европейским судом по правам человека: противоречие между защитой неприкосновенности частной жизни и свободой сети Интернет. В то время как свобода самовыражения может быть ограничена в пользу прав других, а также в пользу неприкосновенности частной жизни, любое ограничение должно быть пропорционально целям ограничения. Государство должно найти равновесие частной жизни и свободы Интернета. Такую позицию уже неоднократно занимал Европейский суд по правам человека, когда перед ним ставилась проблема: право на информацию против неприкосновенности частной жизни[25].

в) действие международно-правового принципа  территориальной юрисдикции в  виртуальном пространстве

Принцип территориальной юрисдикции государства в пределах его границ относится к императивным общепризнанным принципам международного и внутригосударственного права  и означает исключительное верховенство государства в пределах его территории, которое запрещает действие чьих-либо еще властных полномочий на этой территории. Пространство сети Интернет требует введения некоторых новых составляющих в действие данного принципа[26].

В ст.22 Европейской конвенции о борьбе с киберпреступностью  от 23 ноября 2001г.[27]  подтверждается принцип территориального верховенства в его традиционной интерпретации: каждая сторона Конвенции устанавливает свою юрисдикцию над правонарушениями, совершенными на ее территории. И в законодательстве государств, и в международном праве общепринято,  что преступление  совершается там, где действует преступник[28]. Значит, в том случае, если преступник, например, размещает в сети порнографические материалы, над данным преступлением должно иметь юрисдикцию то государство, где преступник фактически работал на компьютере. Однако, как известно из международного частного права, местом совершения преступления может быть признано место, где наступили вредные последствия[29]. Комитет министров Совета Европы[30], в рамках которого принята Конвенция о киберпреступности, подтвердил, что здесь должен действовать принцип наступления эффекта. Согласно Комитету, государство должно не просто утверждать территориальную юрисдикцию, если и лицо, атакующее компьютер, и пострадавший компьютер расположены в пределах его территории, но также если пострадавший компьютер находится на его территории, а компьютер преступника - нет[31]. Ситуация менее ясна в том случае, когда речь идет о размещении вредоносной информации, поскольку страница Интернета в принципе доступна из любой точки земного шара. В этом случае совершение преступления может быть констатировано, если эта информация увидена любым лицом с его компьютера. Значение данного документа подчеркнул А.Г.Волеводз: «Конвенция о киберпреступности представляет собой комплексный документ, содержащий нормы, призванные оказать существенное влияние на различные отрасли права: уголовное, уголовно-процессуальное, авторское, гражданское, информационное»[32].

            В деле Perrin Британский суд обвинил гражданина Франции в публикации запрещенных материалов на американском сайте, хотя материалы были увидены полицейским в участке в Лондоне[33]. В делеToebenсуд Германии обвинил австралийца в отрицании Холокоста на австралийском сайте[34].  В делеYahoo! Региональный суд Парижа нашел, что размещение нацистских реликвий на американском сервере нарушает уголовное право Франции[35].

      Таким образом, при отсутствии разумных ограничений деятельность в сети Интернет должна соответствовать законодательству почти 200 имеющихся в мире государств. Транснациональный характер сети Интернет препятствует установлению наличия эффективной связи между преступлением  и территориальной юрисдикцией государства. Поэтому многие страны пытаются установить более точные границы для доктрины эффективности. В судах США, например, приобрела популярность идея «разумной эффективности». В целом же, хотя практика судов по всему миру очень разнообразна, заметно, что суды пытаются установить критерии для определения наличия достаточной связи между страницей Интернета и определенной страной. Иногда это - язык, иногда - содержание страницы. При установлении наличия такой связи страна имеет право осуществить свою юрисдикцию над соответствующими деяниями. Так, в приводившемся примере о Холокосте суд мог опираться на то, что именно Германия затрагивается событием Холокоста более всего.

      Некоторые авторы считают доктрину эффективной связи противоречащей принципу свободы сети Интернет. Так, Р.Эрпманн-Витцак пишет: «В Пакте о гражданских и политических правах, а также в Европейской конвенции по правам человека говорится о свободе выражения «независимо от государственных границ», а такая свобода невозможна, если она будет блокироваться для доступа иностранных пользователей из-за опасений подвергнуться судебному преследованию»[36].

Дж.П.Барлоу подчеркивает: «Необходимо установить справедливый баланс между конфликтующими принципами территориальной юрисдикции и свободой Интернета»[37].

    Действительно, противоречие между суверенным правом территориальной юрисдикции и фактической свободой информации в  сети Интернет существует и современное международное право пока не сформулировало подходы к его разрешению.

В принципе, территория в международном праве понимается как физический объект, состоящий из суши, моря, недр и воздушного пространства[38].В 90-х годах прошлого века, когда стали проявляться тенденции обособления сети Интернет с точки зрения правового регулирования, возникла идея о том, что складывается особая территория, где люди живут и действуют - киберпространство[39]. Дж.П.Барлоу даже провозгласил независимость этого киберпространства, опираясь на понятия суверенитета и социального контракта, чтобы доказать, что киберпространство - это отдельный мир, не подлежащий контролю государств[40]. Однако очень скоро стало ясно, что государства не собираются отказываться от контроля над сетью Интернет. Более того, некоторые части киберпространства фактически стали частью территории государств. Например, национальные  коды доменов высокого уровня (CountrycodeTopLevelDomains - ccTLD), которые используют в обозначении страновой принадлежности сайта, как «.ru»   для Russia или  «.uk»  для theUnitedKingdom уже вполне могут рассматриваться частью кибертерритории соответствующего государства. Эти коды доменов были созданы в рамках Международной организации стандартизации[41]  и их автором обычно называют Джона Постела.

            В 1998г. право на создание и передачу кодов делегировано Интернет-корпорации распределения имен и номеров, известной под сокращением ICANN[42]. Это некоммерческая организация, зарегистрированная в Калифорнии. При этом государства остались как будто в стороне. Во многих странах, как, например, США и Великобритания,  реестры кодов ведутся частными компаниями, и контроль государств минимален. Другие государства, как, например, Франция, эффективно контролируют реестры. Европейский союз успешно создал собственный реестр кодов .eu совместным регламентом Европарламента и Совета[43]. Другим регламентом[44] Еврокомиссия приняла правила администрирования кодов. Таким образом, Европейский союз стремится к осуществлению полной юрисдикции над своими кодами

      Формально создание и распределение кодов все еще находится в пределах полномочий ICANN. Однако данная корпорация работает под присмотром Правительственного консультативного комитета (ПКК)[45]. Хотя Комитет формально составляет орган ICANN и действует по  своим собственным правилам[46],  на самом деле, по своей структуре и методам работы, фактически это международная организация[47]. Решения Комитета имеют форму рекомендаций, и формально они не обязывают исполнительные органы ICANN[48], но всегда «должным образом» принимаются во внимание позиции тех правительств, которые имеют право вето.

            Правда, не все авторы, занимающиеся Интернетом, придерживаются такого мнения. Например, М.Б.Касенова пишет, что «существует принципиальная разница между ИКАНН и международным органом», поскольку правительство США «сохраняет за собой право на формальный надзор за деятельностью ИКАНН»[49]. Поэтому, считает она, «призыв к интернационализации управления Интернетом вообще и присвоением имен и адресов в Сети, в частности, пока остается призывом»[50].М.Б.Касенова совершенно права с той точки зрения, что существуют теоретические различия между национальным юридическим лицом и международной организацией.

            Однако, с нашей точки зрения, хотя и медленно, формируется вполне определенная тенденция. В 2005г. Комитет принял документ под названием «Принципы и руководящие направления для делегаций и администрации»[51]. Согласно этим Принципам «право окончательного определения политики соответствующих кодов принадлежит соответствующему правительству». Тем самым были подтверждены суверенные права государства в киберпространстве.

      Заключительные документы Всемирного саммита информационного общества, состоявшегося в Женеве в 2003г. и в Тунисе в 2005г., показывают ту же самую тенденцию. Пункт 63 Тунисской повестки дня для информационного общества от 18 ноября 2005г. гласит, что страны не должны вовлекаться в принятие решений относительно кодов высокого уровня других стран. Должны уважаться их законные интересы, определяемые и формулируемые каждой из них, в том числе те, которые затрагивают их национальные коды[52].

      Проект, принятый 30 сентября 2005г., идет дальше. В нем признается, что каждое правительство обладает суверенитетом над доменными именами соответствующей страны[53].

      Хотя в приведенных документах говорится об администрировании доменных имен, вполне правомерно обобщить лежащую в их основе идею: признается наличие реальной связи между национальными кодами и соответствующим государством. Значит, государство вправе утверждать свою полную юрисдикцию над его собственными доменными именами. Коды фактически представляет собой часть территории государства в киберпространстве, и государство обладает гражданской и иными видами юрисдикции над действующими в нем лицами и вещами.

    Таким образом, принцип территориальной юрисдикции приспосабливается к киберпространству.

г) сотрудничество государств и  заинтересованных лиц в сети Интернет

    Поскольку Интернет не признает государственных границ, сотрудничество между разными государствами - жизненная необходимость, потому что возникающие проблемы не могут быть решены ими по отдельности. Например, нарушение чьих-либо прав может быть совершено лицом через сервер, находящийся совсем в другом государстве. Преследование таких нарушений требует проведения расследования в разных странах и только при условии эффективного сотрудничества. Как сказано в Конвенции по борьбе с киберпреступностью 2001 г., эффективная борьба с киберпреступлениями требует интенсивного, скорого и хорошо организованного международного сотрудничества в уголовных делах[54].

            Однако сама по себе необходимость сотрудничества не создает соответствующего юридического обязательства. В некоторой степени такое обязательство можно извлечь из общего международного права. Например, в качестве одной из целей ООН в ст.1 Устава названо достижение международного сотрудничества в разрешении международных проблем экономического, социального, культурного или гуманитарного характера, а также в поощрении и развитии уважения к правам человека и основным свободам.

      Декларация принципов международного права[55], которая общепризнана как документ, официально толкующий Устав ООН[56], подтверждает обязанность всех государств сотрудничать. Правда, данное обязательство выражено в очень общей форме, ему трудно придать конкретную форму. Эта неопределенность отразилась и в документах Всемирного саммита информационного общества. Женевская декларация от 12 декабря 2003г. завершается призывом к усилению сотрудничества для поиска общих реакций на вызовы времени и для исполнения Плана действий во имя реализации информационного общества, основанного на ключевых принципах, заложенных в Декларации[57]. Однако Тунисская Повестка дня просто подчеркивает «необходимость развивать международное сотрудничество»[58].

      Следует признать, что, хотя необходимость сотрудничества широко признается государствами, они не спешат вырабатывать конкретные следствия, вытекающие из этого принципа.

     В управлении сетью Интернет  важную роль играют гражданское общество и частный сектор экономики наряду с государствами  и даже такой важной международной организацией, как Международный союз электросвязи, который занимается спутниками связи и распределением мест на спутниковых орбитах.  Интернет никогда не был абсолютно независим: напомним, что ICANN не может не прислушиваться к рекомендациям, выносимым Правительственным комитетом США. Создается картина объединенного подхода к регулированию Интернет - гражданского общества и государств. В Женевской декларации принципов 2003г. говорилось о том, что регулирование сети Интернет, включающее и технические и правовые вопросы, должно осуществляться с участием всех заинтересованных лиц и соответствующих межгосударственных и международных неправительственных организаций[59]. Это значит, что Декларация объединяет очень разных действующих лиц - и властные структуры, и те лица и организации, которые являются субъектами внутреннего права государств.

      Два года спустя подход, отразившийся в Женевской декларации, был подтвержден в Тунисской Повестке дня для информационного общества. В ней сказано, что должны учитываться интересы множества лиц, причем   «на всех уровнях»[60], то есть интересы и физических, и юридических лиц. На Тунисской конференции было решено создать Форум регулирования Интернета как «новый форум для политического диалога между всеми заинтересованными лицами»[61].

      Это значит, что участники Тунисской конференции не ограничивались вопросами создания система доменных имен и  ICANN. Они скорее придерживались широкого понятия регулирования Интернет, который может охватывать множество проблем[62].

      Среди заинтересованных лиц заключительные документы Всемирного саммита информационного общества перечисляют государства, гражданское общество и международные организации; индивиды названы как основные действующие лица в области прав человека. И принципы, о которых мы говорили выше, применяются в отношении всех перечисленных групп.

      Право прав человека защищает индивидов от вторжения публичных властей в их частную жизнь, гарантируя тем самым свободу коммуникаций и неприкосновенность коммуникаций отдельного лица. Некоторые международные документы предусматривают для этого создание специальных органов: Факультативный протокол № 1 к Международному пакту о гражданских и политических правах принимает жалобы индивидов на нарушение указанных прав со стороны государств, но Комитет по правам человека может выносить по таким жалобам только рекомендации; Европейский суд по правам человека выносит обязательные решения. Международное торговое право защищает права физических и юридических лиц, действующих в киберпространстве, в том смысле, что гарантирует им равенство прав и обязанностей. Права индивидов защищены также обязанностью государства    защищать своих индивидов и юридических лиц от вмешательства со стороны других физических и юридических лиц.

 Происходящее территориальное размежевание в киберпространстве сопровождается растущим осознанием различных государств необходимости сотрудничать в разрешении тех проблем, которые не могут быть разрешены каждым государством в отдельности. Идея межгосударственного сотрудничества давно признана в международном праве и нормативно закреплена в Уставе ООН как принцип сотрудничества государств. Новация, вносимая Интернетом, - необходимость сотрудничества всех заинтересованных лиц.

Таким образом,  положения, действующие в сети Интернет, происходят из международного права и законодательства государств, в особенности из тех их частей, которые касаются регулирования обращения информации, в частности, прав человека на получение и распространение информации. В связи с этим возникает  юридическое противоречие, которое проявилось в делах, рассматривавшихся Европейским судом по правам человека: противоречие между интересами отдельного индивида и свободой сети Интернет.

            Обобщение регулятивных положений происходит независимо от конкретных предписаний тех или иных международных документов, будучи неразрывно связанными со свойствами информации. Так, принцип территориальной юрисдикции приспосабливается к киберпространству.  Происходящее территориальное размежевание в киберпространстве сопровождается растущим осознанием государств и юридических лиц о необходимости сотрудничать в разрешении тех проблем, которые не могут быть разрешены каждым государством в отдельности. Новация, вносимая Интернетом, - необходимость сотрудничества всех заинтересованных лиц.

Свойства информации и следующие за ними свойства сети Интернет вступают в противоречие с исторически сложившимися принципами и нормами делового оборота на мировом рынке.

В том случае, когда противоречие касается интересов отдельного индивида или юридического лица, например, защиты частной собственности, оно может разрешаться по аналогии с противоречиями между правом на информацию и неприкосновенностью частной жизни[63]; Европейский суд по правам человека уже приобрел богатый опыт в этом отношении. Подобные противоречия легче разрешимы в рамках правопорядка одного государства, поскольку перенос предпринимательской деятельности в электронную сферу не создает неразрешимую ситуацию.

Гораздо более сложное положение создается в случае необходимости регулирования экономических отношений нескольких государств, поскольку мировым опытом хозяйственной жизни уже выработаны некоторые твердые принципы, зафиксированные в основном в документах Всемирной торговой организации.

[1]См.: Архипов В.В. Виртуальное право: основные проблемы нового направления юридических исследований// Правоведение. 2013. № 2 (307). С.93-113.

[2]См.: Войниканис Е.А., Калятин В.О. База данных как объект правового регулирования. Учебноепособиедлявузов.М.. 2011. С.6-7.

[3]Nicolls R.  ITs Conference, Beijing, Interconnection of  Next Generation Network – a regulatory perspective. http://ssrn.com/abstract=911323.

[4]NGN-  NextGenerationNetwork.

[5]Городов, О.А. Информационное право: учебник для бакалавров. М., 2013. С.12.

[6] См., например: Segura-SerranoA.  Internet Regulation and the Role of International Law//10 Max Planck Yearbook of United Nations law (mpyunl) 191, 220-231 (2006); Bogdandy A. von. Founding Principles// Principles of European constitutional law, 11, 14-18 (Armin von Bogdandy ,JurgenBast eds., 2 nd ed., 2009).

[7] См.: Соболева А. Толкование понятия «ограничения, необходимые в демократическом обществе» в свете статьи 10 ЕКПЧ// Российский бюллетень по правам человека, № 25. М.:Институтправчеловека, 2008; Cassese A. International Law.  (2nd ed., 2005). P.193-194

[8]Международный пакт о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966. Пакт ратифицирован Указом Президиума ВС СССР 18 сентября 1973 года. В пункте 2 сказано: «Каждый человек имеет право на свободное выражение своего мнения; это право включает свободу искать, получать и распространять всякого рода информацию и идеи, независимо от государственных границ, устно, письменно или посредством печати или художественных форм выражения, или иными способами по своему выбору.»

[9]См. Федеральный закон от 30 марта 1998 г. N 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"; Комментарий к Конвенции о защите прав человека и основных свобод и практике её применения / В. А. Туманов, Л. М. Энтин.  М., 2002.  В ст.10 сказано: «Каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ».

[10]Eur. Court H.R. Times Newspapers Ltd v. United Kingdom (nos. 1 and 2), Judgment of 10 March 2009, Application 3002/03 and 23676/03, para. 27.

[11]Eur. Court H.R., Fatullayev v. Azerbaijan, Judgment of 22 April 2010, Application 40984/07, para.95.

[12]Терещенко  Л. К. Правовой режим информации. Диссертация ... доктора юридических наук. Специальность: 12.00.14 – Административное право, финансовое право, информационное право. Москва, 2011. С.9.

[13]Калятин, В.О. Право в сфере Интернета.  М., 2004. С.134.

[14]«Каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права».

[15]Eur. Court H.R., Megadat.com SRL v. Moldova, Judgment of 8 April 2008, Application 21151/04, para.68.

[16]См.: Войниканис Е., Якушев М. Информация. Собственность. Интернет. Традиции и новеллы в современном праве. М., 2004. С.24-51.

[17]Eur. Court H.R., Paeffgen GmbH v. Germany, Judgment of 18 September 2007, Application 25379/04 et al., sub The Law 1.

[18]«Марракешский пакет» - это набор соглашений и договоренностей (около 50), которым было оформлено создание всемирной системы торговых отношений. См. официальный сайт ВТО: http://www.un.org/ru/wto/

[19]Основы торговой политики и правила ВТО. М., 2005. С. 68-70.

[20]WTO Appellate Body, EC - Computer Equipment, Report of 5 June 1998, WT/DS62/AB/R; WTO Panel, EC- IT Products, Report of 16 August 2010, WT/DS375/R, WT/DS376/R & WT/DS377/R.

[21]WTO Appellate Body, US - Gambling, Report of 7 April 2005, WT/DS285/AB/R, paras. 158-213.

[22]Eur. Court H.R., Copland v. United Kingdom, Judgment of 3 April 2007, Application 62617/00, paras. 41-42.

[23]EP and Council Directive 2006/24 of 15 March 2006, O.J. 2006 L 105/54.

[24]Eur. Court H.R., Wypych v. Poland, Judgment of 25 October 2005, Application 2428/05; см.также  G. v. Finland,  Judgment of 27 January 2009, Application 33173/05, para. 52, и Human Rights Committee, Sayadi&Vinck v. Belgium, Views of 29 December 2008, UN Doc.CCPR/C/94/D/1472/2006, para. 10.12.

[25]См., например, известное дело vonHannover :Eur. Court H.R., Von Hannover v. Germany, Judgment of 24 June 2004, Reports of Judgments and Decisions 2004-VI, paras.57-58.

[26]См. Азизов Р.Ф.-о. Правовые проблемы определения юрисдикции в сети Интернет// Информационное право. 2014. № 5 (41). С.26

[27]European Convention on Cybercrime (ECC) of 23 November 2001// European Treaty Series No. 185, available at: http://conventions.coe.int/.

[28]Клебанов Л.Р. Уголовно-правовая охрана культурных ценностей. М., 2011. С.11; Lowe V. Christopher Staker, Jurisdiction// International Law 313, 321-322  (Malcom D. Evans ed., 3rd ed. 2010)

[29]Ануфриева Л.П. Международное частное право. Т.2. М., 2010. С.134.

[30]Главный орган Совета Европы, осуществляющий административные и контрольные функции.

[31]Council of Europe, Committee of Ministers, Convention on Cybercrime, Explanatory Report of 8 November  2001, para. 233, available at: htT.p:'/conventions.coe.int/reaTy/n/rcorts/htril/18. .htri.

[32]Волеводз А.Г. Конвенция о киберпреступности: новации правового регулирования// Правовые вопросы связи. – 2007. – № 2.

[33]Eur. Court H.R., Perrin v. United Kingdom, Judgment of 18 October 2005, Reports of Judgments and Decisions 2005-XI.

[34]Bundesgerichtshof, Toeben (Federal Court), Judgment of 12 December 2000, case 1 StR 184/00, 46

[35]Tribunal de Grande Instance de Paris, UEJF et Licra c/ Yahoo! Inc., Ordonnance de Refere of 20 November 2000,  available at: http://www.juriscom.net/txT/Iurisf-r/dtiparis20001i2O.htrm;

[36]Robert Uerpmann-Wittzack. Principles of International Internet Law// German Law Journal. 2010.  Vol. 11 No. 11, р.85.

[37]John Perry Barlow. A Declaration of Independence of Cyberspace of 8 February 1996, available at: http://w2.efforg/Censorshia/InTernet censorship bills/barlow 0296.declaration

[38]Клименко Б.М. Государственная территория. Курс международного права в шести томах. Том III.М., 1968. С.134; См. также: Brownly I. Principles of Public International Law. (7th ed., 2008), p.16.

[39]Weber R. Shaping Internet Governance: Regulatory Challenges. 2010. P.73-88.

[40]John Perry Barlow.Op.cit.

[41]Официальная аббревиатура - ИСО. См. официальный сайт Международной организации стандартизации:  http://www.iso.org/iso/ru/home.htm

[42]ICANN  - Internet Corporation for Assigned Names and Numbers.

[43]EP and Council Regulation 733/2002 of 22 April 2002, O.J. 2002 L 113/1.

[44]Commission Regulation 874/2004 of 28 April 2004, O.J. 2004 L 162/40, измененРегламентомКомиссии: Commission Regulation  560/2009 of 26 June 2009, O.J. 2009 L 166/3.

[45]По-английски-  Governmental Advisory Committee (GAC).

[46]ICANN,   Bylaws  as   amended    of   5   August   2010,   Article  XI(2)(1),  available  at:

 httc://www,.can.crg/en/'eneral/bylaws.htm-.

[47]Wolfgang Kleinwichter. Beyond ICANN vs. ITU: Will WSIS Open New Territory for Internet Governance?// Internet Governance: A Grand Cjllfboration.  Don McLean ed., 2004

[48]Article 1(2)(11) ICANNBylaws.

[49]Касенова М.Б. Международно-правовое сотрудничество в области Интернета. Возможна ли интернациорнализация управления Интернетом?//Международное право и национальные интересы Российской Федерации. Liberamicorum в честь Чрезвычайного и Полномочного посла, профессора Олега Николаевича Хлестова. М., 2008. С.163.

[50]Касенова М.Б. Указ.соч. С.167.

[51]Principles of 5 April 2005, available at: hl Ip://gacicannorg/syster/fi'is/ccTLD  Principles.pdf.

[52]Doc. WSIS-05/TUNIS/DOC/6(Rev.1)-E, available at: http://www.itu.int/wsis/docs2/tunis/off/6rev1.pdf.

[53]Doc. WSIS-Il/PC-3/DT/10  (Rev.4)-E,  http3://www.itu.int/wsis/docs2/roc3/working/dt10rev4.redf.

[54]European Convention on Cybercrime (ECC) of 23 November 2001, преамбула.

[55]Декларация о принципах международного права, касающихся дружественных отношений и сотрудничества между государствами в соответствии с Уставом Организации Объединенных Наций. Принятарезолюцией 2625 (XXV)ГенеральнойАссамблеиООНот 24 октября 1970 года.

[56]Philip Kunig, United Nations Charter, Interpretation of// MAX PLANCK ENCYCLOPEDIA OF PUBLIC INTERNATIONAL LAW (MPEPIL, RudigerWolfrum ed., 2009), available at hlp://www.rnpepil.cor/.

[57]Doc.   WSIS-03/GENEVA/DOC/4-E,  para.   65,  available  at:  htty;/www U nt/dms pub/ito  s/md/0/wsis/doc/S03-WSIS-DO C-0004!PDF-E.pdl.

[58]Doc. WSIS-05/TUNIS/DOC/6(Rev.1)-E, available at: http://www.itu.int/wsis/docs2/tunis/off/6rev1.pdf.

[59]Geneva Declaration, para. 49.

[60]Tunis Agenda, para. 35

[61]Tunis Agenda, para. 37.

[62]Report from the Working Group on Internet Governance of 3 August 2005, Doc. WSIS-Il/PC-3/DOC/5-E, paras. 10-          12, available at: http://wwwitu.int/wsis/docs2/pc3/off5.pdf.

[63]См.: Соловяненко Н.И. Правовые условия для электронной коммерции// Информационное общество, 2000, вып. 4, с. 40 - 42.