Председатель Комиссии по правовому обеспечению цифровой экономики Московского отделения Ассоциации юристов России Александр Журавлев отметил, что действующая система регулирования аудиовизуальных сервисов фактически не работает

Пандемия коронавируса многое изменила в привычном укладе жизни миллионов людей. Одной из таких перемен стала миграция зрителей из кинозалов к экранам компьютеров: многие кинопремьеры теперь проходят онлайн, плюс цифровые кинотеатры частично заменили собой походы на концерты или в театр. Даже после отмены режима самоизоляции онлайн-кинотеатры продолжают бить рекорды популярности, и в этой ситуации особое беспокойство вызывают иностранные сервисы, не желающие исполнять российские законы.

«Существуют проблемы с системой и порядком подсчета пользователей для включения в реестр аудиовизуальных сервисов. Закон говорит, что включение в реестр обязательно для ресурсов, имеющих более 100 тысяч пользователей, но имеющиеся на данный момент противоречивые методики не работают. Соответствующие изменения в 149 ФЗ, который регулирует деятельность аудиовизуальных сервисов, было принято в 2017 году, однако до сих пор в реестр не включено ни одного сервиса», — констатирует он.

Второй момент – с учетом развития технологий многие компании, хоть и являются аудиовизуальными сервисами по своей сути, но не подпадают под действие закона. В классическом понимании аудиовизуальным сервисом является то, что дает пользователю контент. При этом, например, YouTube не только распространяет контент, но и дает пользователям возможность выкладывать его самим. Существующее регулирование дает платформе преимущество в этой части, потому что на YouTube выкладывается не только пользовательский контент, но также фильмы, сериалы, телепрограммы и так далее.

«Кроме того, важно, чтобы у нас было систематизировано законодательство о СМИ, об информации и информационных технологиях, защите информации и интеллектуальной собственности, и о рекламе. Там тоже существует масса вопросов, связанных с деятельностью аудиовизуальных сервисов. Например, та же социальная реклама – как мы посчитаем 5%, которую должен публиковать у себя сервис? Никак не посчитаем, потому что у нас нет сведений о количестве пользователей, а также нет достоверного и точного инструмента, который бы мог осуществить такой подсчет», — говорит Александр Журавлев.

Следующий проблемный момент – это вопросы, связанные с регулированием деятельности российских и иностранных компаний. На сегодняшний день закон предусматривает, что иностранная компания может вести в России бизнес при условии, что ее доля в совместном с российской компанией предприятии ниже 20%, либо, если этот показатель выше, то такую долю нужно согласовывать со специально созданной правительственной комиссией. На сегодняшний день этого не происходит, говорит эксперт. Более того, закон был принят в 2017 году, а положения, которые регулируют деятельность комиссии были приняты только в 2019 году и дополнены в 2020 году.

«Несмотря на действующий закон, есть иностранные сервисы, работающие на территории России – например, Netflix или Disney+. Но при этом вопрос, какая у них выручка, как они платят налоги и какой у них доход от пользователей из России остается открытым. Фактически, если мы предположим, что они не исчисляют в нужном размере или вообще не исчисляют их от российских пользователей, то они имеют конкурентное преимущество перед российскими компаниями, выполняющими требования законодательства», — полагает Александр Журавлев.

В Комиссии по правовому обеспечению цифровой экономики Московского отделения Ассоциации юристов России считают, что для решения этих проблем необходимо внедрить правила работы компаний-нерезидентов, оказывающих услуги в России.

«На мой взгляд, стоит разрешить иностранным площадкам действовать в стране при наличии представительства или организации, совместной с российским партнером. При этом представительство – это специальная форма, которая у нас есть на сегодняшний день. Она требует определенных действий с ее регистрацией и заявлением в налоговую инспекцию, постановки на учет и прочее. А, например, в Канаде и Японии форма представительства – это, фактически, личный кабинет на специализированном сайте. Это удобно и не требует больших затрат. У нас это можно было бы осуществить по аналогичной модели», — поясняет Александр Журавлев.

В том же случае, если иностранная компания открывает в России не представительство, а хочет открыть совместное предприятие вместе с российским партнером, то механизм по его работе, вероятно, останется тем же, так как соответствующая комиссия уже создана. Плюс это будет некой защитной мерой для наших игроков, говорит эксперт.

Компания с российским партнером, если она является аудиовизуальным сервисом, может получить льготы, которые вскоре будут введены, в том числе для ИТ-отрасли. По мнению Александра Журавлева, эти льготы нужно вводить не только для разработчиков, как предлагается сегодня, но и для компаний, функционирующих в цифровом пространстве с использованием цифровых продуктов. Это будет стимулировать и российского, и иностранного партнеров для того, чтобы работать через эту совместную форму. Кроме того, сейчас не существует отдельного ОКВЭД для аудиовизуальных сервисов, а он, скорее всего, потребуется для налоговых преференций.

Однако при реализации этих предложений могут возникнуть определенные сложности, признает эксперт, и для их решения потребуется разработка эффективных механизмов — иначе иностранные компании так и продолжат работать в России, делая вид, что отечественного законодательства не существует.

«Первое – цифровые услуги аудиовизуальных сервисов осуществляются посредством сетей связи. Возможно, действенной мерой может стать ограничение доступа или управление трафика, чтобы ухудшать качество услуги. Второе – возможно, в случае наложения штрафов их можно применять к платежным агентам, переводящим деньги от российских пользователей зарубежным площадкам. Но очень важно, чтобы эта норма распространялась только на недобросовестные иностранные компании, которые не хотят исполнять российские законы. Кроме того, эти механизмы первоначально следует протестировать и применять только в случае, если уже есть судебный акт, вступивший в законную силу. Это необходимо, чтобы не дать государству возможности злоупотреблять подобными инструментами», — заключает Журавлев.

Подробнее: https://m.gazeta.ru/tech/2020/07/16_a_13154881.shtml